Вооружённый конфликт между Ираном и Израилем внезапно вывел на поверхность новую сенсацию — по версии западных СМИ, в частности New York Times, в обломках иранской ракеты, упавшей на улицы Тель-Авива, были обнаружены следы северокорейского производства. Как утверждается, двигатель ракеты, работающий на токсичном топливе НДМГ и азотной кислоте-27, имеет характерные черты конструкции, идентичной северокорейской ракете «Нодон-1». Военные эксперты отмечают, что такой двигатель обладает на 40% большей тягой по сравнению с иранскими аналогами, что делает его особенно опасным. Перевод представлен изданием RZNonline.ru.
New York Times и другие источники обратили внимание не только на происхождение компонентов, но и на сам факт активного военно-технического сотрудничества между Ираном и Северной Кореей. Ещё с 1980-х годов, в период ирано-иракской войны, Пхеньян активно снабжал Тегеран оружием и технологиями, включая ракеты Scud и легкие подводные лодки. Сейчас к этому списку добавились и современные ракетные двигатели. Причём, как подчёркивается, Северная Корея больше не поставляет готовое вооружение, ограничиваясь продажей компонентов, снижая тем самым свои риски и одновременно зарабатывая валюту.
На этом фоне эксперты указывают и на встречный поток технологий. Иран, добившийся заметного прогресса в разработке беспилотников, передал Северной Корее алгоритмы уклонения, использующиеся в дронах Shahed-136. В результате на севере Корейского полуострова появился беспилотник Nova-4/9, внешне и по характеристикам напоминающий американский Global Hawk, но, как утверждается, даже превосходящий его по проникающей способности.
Ещё больший резонанс вызвала информация о том, что северокорейские специалисты участвуют в строительстве и укреплении ядерных объектов Ирана. Объект Фордо, расположенный на глубине около 90 метров под землей, оказался укреплён по образцу северокорейских подземных сооружений. Там используется сложная система защиты: Z-образные тоннели, многослойные бетонные стены и электромагнитные устройства подавления. Главным инженером проекта, по сообщениям источника, выступает Мин Людао, глава 108-го института Северной Кореи, работающий в Иране уже более трёх лет. Эффективность защиты объекта оказалась столь высокой, что бывший начальник Генштаба Армии обороны Израиля Херци Ха-Леви признал: «Возможно, мы не сможем уничтожить Фордо».
Сотрудничество между Тегераном и Пхеньяном стало не только военным, но и политическим вызовом для Запада. Пока Северная Корея отправляет оружие России, чтобы поддержать действия на востоке Украины, и одновременно снабжает Иран ракетными технологиями, США сталкиваются с серьёзной дилеммой: где и как наносить ответные удары, если санкции перестают действовать. New York Times с иронией пишет, что Северная Корея превращается в «Главу мирового антивоенного сопротивления», делая свой оборонный экспорт прибыльным бизнесом.
Тем не менее, такие действия несут в себе и риски. Распространение ракетных технологий — это потенциально открытая дверь для попадания их в руки радикальных группировок. Сегодня Иран, завтра — кто угодно. Это сравнивают с игрой в русскую рулетку: один выстрел может изменить всё.
Сейчас Запад, в том числе и Израиль, должен решать, как реагировать на вмешательство Северной Кореи в ближневосточную ситуацию. Возможны новые санкции или даже удары по сирийским базам, где могут находиться северокорейские специалисты. Но, как подчёркивает New York Times, в борьбе с антиамериканскими союзами не бывает дешёвых решений.
