Арест мэра Стамбула Экрема Имамоглу 19 марта вызвал волну массовых протестов в крупнейших городах Турции. Стамбул и Анкара стали центрами недовольства, где тысячи демонстрантов вышли на улицы в поддержку оппозиционного политика, которого считают главным соперником действующего президента Реджепа Тайипа Эрдогана на выборах 2028 года. Моментально активизировалась политическая повестка, а сам Имамоглу за короткий срок привлёк внимание всей страны. Пишет Еженедельник Звезда.
Власти выдвинули против мэра обвинения в коррупции и связях с террористической организацией. Его обвинили в том, что он якобы способствовал усилению влияния запрещённой в Турции Рабочей партии Курдистана, после того как его партия — Республиканская народная партия — объединилась с Демократической партией народов. Коррупционные обвинения тоже не редкость для турецкой политики. При Имамоглу тендеры якобы получали аффилированные структуры, однако подобное практиковалось и раньше. В 2013 году под подозрение в коррупции попадал даже сын Эрдогана Билал, а позже его имя всплыло в итальянском расследовании по отмыванию денег.
Дополнительным ударом для Имамоглу стало аннулирование его диплома по специальности «управление бизнесом». Это решение Генпрокуратуры может лишить его возможности баллотироваться на пост президента, так как турецкая Конституция требует наличия высшего образования у кандидатов. Учитывая, что Эрдоган с 2014 года находится у власти и формально не может выдвигаться снова, наблюдатели сочли происходящее попыткой устранить опасного конкурента заранее, особенно на фоне разговоров о возможных досрочных выборах.
Имамоглу обладает серьёзным электоральным капиталом. Он дважды побеждал кандидатов от Партии справедливости и развития, в том числе бывшего премьера Бинали Йылдырыма. Его переизбрание в 2024 году подтвердило поддержку населения, несмотря на прежние уголовные дела — например, за высказывания в адрес членов Высшей избирательной комиссии. Политик активно критиковал правительство, не поддержал локдаун в пандемию и выступал против строительства Стамбульского канала, вызывавшего экологические споры.
На фоне ареста начались уличные протесты, которые со временем переросли в стычки с полицией. Власти применили водомёты и слезоточивый газ, а также задержали более 1400 человек. Прямые трансляции оппозиционных митингов были запрещены, однако в Telegram-каналах продолжали появляться кадры массовых акций, где особенно заметно участие молодёжи.
Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что протесты организованы с целью дестабилизации страны. При этом политолог Максим Юсин считает, что президент заранее просчитал риски и осознанно пошёл на обострение, чтобы зачистить политическое поле. Фёдор Лукьянов, научный директор клуба «Валдай», тоже полагает, что нынешние волнения не угрожают власти Эрдогана, а Имамоглу был устранён в рамках стратегической подготовки к выборам.
Однако экономическая ситуация играет против президента. Лира обрушилась на 12% в день начала протестов, а валютные резервы Центробанка за три дня сократились на $26,6 млрд, по данным Bloomberg. Нарастающая инфляция и недовольство населения усугубляют картину, несмотря на репрессии против оппозиции.
Временное затишье протестов объясняется не действиями властей, а решением самих активистов: чтобы не мешать детским мероприятиям по случаю окончания Рамадана, акции перенесли в парк на азиатской стороне Стамбула. Таким образом, контроль над улицей в данный момент остаётся за оппозицией.
Некоторые российские эксперты, включая Сергея Маркова, подозревают вмешательство внешних сил, включая Джорджа Сороса, которого Эрдоган обвинял в поддержке протестов ещё в 2013 году. Вспоминаются также подозрения против Моссада — особенно в контексте того, что структура, возглавляемая Имамоглу, контролировала строительный сектор, где якобы были выявлены израильские агентурные ячейки.
Турция остаётся ключевым внешнеполитическим игроком, чья позиция по России, Сирии, Закавказью и даже Африке зачастую вступает в противоречие с интересами Москвы. В текущей ситуации России важно внимательно следить за развитием событий, учитывая как политические расклады внутри Турции, так и внешние интересы, способные повлиять на исход турецкого кризиса.
