Когда обсуждают военные конфликты XXI века, внимание часто сосредотачивается на ракетах, авианосцах и боевой авиации. Однако в действительности исход затяжных войн определяется не столько количеством вооружений, сколько объёмом «чёрного золота» — нефти. Сравнение стратегических запасов трёх ключевых игроков в Восточно-Китайском море — США, Китая и Японии — наглядно показывает, насколько серьёзным фактором остаётся топливо. Пишет китайский портал Sohu, перевод представлен изданием RZNonline.ru.
Япония накопила около 80 миллионов тонн нефти. Эта цифра впечатляет, но при нынешних потребностях страны её хватит лишь на 160 дней. Чтобы снизить риск перебоев, Токио распределил нефтебазы в портовых городах Кобе и Иокогаме, а по всей стране работает свыше 9000 заправочных станций. Исторический опыт сыграл здесь решающую роль: во Вторую мировую США перекрыли японскому флоту доступ к Малаккскому проливу и всего за три месяца мощная морская группировка превратилась в металлолом. Сегодня Япония продолжает активно создавать резервы, закупая также редкоземельные металлы и даже используя лес для защиты хранилищ от коррозии. Но в вопросе нефти страна всё равно зависит от внешних поставщиков.
В Соединённых Штатах масштабы иные. Формально их запасы составляют 91 миллион тонн, чего хватит примерно на четыре месяца. Но за этой цифрой скрывается колоссальный ресурс: доказанные внутренние запасы нефти оцениваются в 68,8 миллиарда тонн. Ставка на сланцевую добычу позволила США не только отказаться от импорта, но и стать экспортёром, в том числе вытесняя Россию на европейском рынке. Особенность американской стратегии — размещение стратегических резервов в соляных пещерах Мексиканского залива на глубине тысяч метров. Такие хранилища обеспечивают естественную циркуляцию нефти и её сохранность. Во время войны в Персидском заливе США израсходовали около 60 миллионов тонн топлива за полгода, полностью обеспечивая поставки с собственных месторождений. Сегодня, по расчётам, этих запасов достаточно, чтобы истребители F-35 Тихоокеанского флота могли совершать по 300 боевых вылетов в день на протяжении трёх лет.
Китай официально заявляет о разведанных запасах в 3,85 миллиарда тонн и стратегических резервах свыше 85 миллионов тонн. Если прибавить коммерческие хранилища и аварийную добычу с законсервированных скважин, выходит примерно 115 дней автономного обеспечения. Ключевые объекты расположены в прибрежных районах Чжоушань, Циндао и Даляня, а в Ланьчжоу под землёй оборудованы соляные пещеры глубиной более километра. На месторождении Дацин простаивает около двух тысяч скважин, которые можно ввести в строй и увеличить добычу на 30% всего за трое суток.
В отличие от Японии, Китай сумел снизить зависимость от Ближнего Востока: если ранее оттуда поступало 65% импорта, то сегодня показатель упал до 44,5%. Дополняют картину поставки из Канады, Бразилии и России. Современные нефтеперерабатывающие заводы позволяют работать с тяжёлым и высокосернистым сырьём, что делает систему более устойчивой. А перспективные запасы Южно-Китайского моря — до 30 миллиардов тонн — рассматриваются как «подводный банк» на будущее.
Нефть остаётся двигателем войны: авианосец «Ляонин» расходует до 100 тонн топлива в час, один взлёт F-22 требует столько же, сколько за сутки потребляют двадцать танков. Китайские ракетные войска в случае интенсивных боёв рассчитывают на резервы, способные обеспечивать 100 тысяч солдат в течение месяца. Для Японии же даже эксплуатация квазиавианосца «Идзумо» ставит вопрос: хватит ли горючего хотя бы на год.
Таким образом, США делают ставку на сланцевую революцию и подземные хранилища, Япония пытается выиграть время за счёт запасов, а Китай сочетает разведку новых месторождений, диверсификацию импорта и развитие альтернативной энергетики. Борьба за нефть становится не просто экономическим вопросом, а решающим элементом глобального противостояния.
